Сегодня - Вторник, 19-Мар-2024,
время 06:05

-Сейчас на сайте
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0






Приветствую тебя Гость  ,ты входишь в группу "Гости"
GISMETEO: Погода по г. Старая Русса

Проект Земля

- Алхар, ты к учебе подготовился? Завтра начнутся занятия. У тебя все готово? – Мама присела рядом, взяв его за плечи.
- Да мам, я все собрал, можно я погуляю. – Мальчуган пытался проскользнуть мимо нее на улицу, там друзья, там весело.
- Пора стать взрослее Алхар, - выговаривала мама стараясь поймать его взгляд. - ты идешь учиться, будешь получать знания, станешь умным, сильным, как папа.
- Ну мам-ма, меня ждут. - Алхар попытался выскользнуть из маминых рук.
- Кто тебя ждет? - 
- Ребята, они тоже идут учиться.
- Хорошо, но сначала поешь. Будешь кушать?
Как хочется ответить - Да. - Но из потрескавшихся губ вырывается лишь слабый хрип. Есть очень хотелось, Алхар знал это. Знал, но уже не чувствовал. Чувство голода притупилось, или он к нему привык, привык настолько что не замечал. Вот уже три полных цикла, как он, капитан патрульной службы Сил Света, командир патрульного крейсера, стал пленником спасательной капсулы, застрявшей в обшивке отсека уцелевшего после взрыва крейсера. Спасательной, какая ирония.
Запас кислорода на двенадцать циклов… - Каждый цикл космическую тишину  нарушал нежный женский голос, смоделированный автоматикой, извещавший о расходе кислорода и о состоянии его организма. А он ведь тогда так и убежал не поев…

- Алхар, тебе почта пришла. – Мама готовила ужин и стояла у молекуляторного преобразователя, от которого исходил приятный аромат чего-то вкусного. На ее ладони, протянутой Алхару, лежал овальный бланк почтовой службы.
Спасибо Мам. – Алхар с замиранием сердца взял пластик и стараясь скрыть волнение, направился в свой отсек, скорее к визору.
- Это официальное письмо? – В голосе мамы звучала тревога. Алхар стараясь быть безразличным, пожал плечами. - Сейчас узнаю.
Едва закрыв проем, он дрожащими от волнения руками, вставил почтовый пластик в приемник визора, на экране возникло мужественное лицо в форме офицера звездной академии.
- Алхар Иль Хана, 19 лет, планета Лара, звезды Хана, наследник  Иль Толь Хана, героя Света, погибшего в бою за свободу и независимость в секторе 11-25. – Алхар инстинктивно кивнул, но спохватившись приложил палец к экрану - Комиссия звездной академии, рассмотрела Ваше прошение. Вы признаны годным по всем показателям и Вам надлежит явиться в академию к началу занятий. – Экран погас.
- Мама, Мама. - Алхар кинулся к матери и обнял ее. – Мама, меня приняли, меня приняли в академию. Мам, ты чего, мам, мам, не плачь.
- Мальчик мой. – Нежные руки Мамы обняли голову Алхара и прижали к груди. - Сынок, зачем? – на лицо Алхара упала слеза.
- За папу. – в груди защемило и Алхар крепче прижался к ее телу.
- Война же закончилась.
- Родина осталась. – Ответил Алхар, стараясь выглядеть мужественным.
- Ты ведь один у меня. Не уходи.
- Не могу, мама, я должен...
- Запас кислорода на десять циклов… – Голос информатора вывел из состояния дремы. Алхар возненавидел информатор за его учтивость, он и так знал что умирает. Знал, но был бессилен что-либо сделать, и от этого бессилия, хотелось выть, кричать, биться головой и крушить, и он шипел, хрипел, но пошевелиться не мог. Тело сжатое стабилизаторами не могло пошевелиться и затекло.

- Младший офицер Алхар Иль Хана, вас вызывает командир академии.
Алхар, еще только вчера сменивший форму курсанта, на новенькую еще форму младшего офицера и пока без знаков принадлежности, шел по коридорам академии навстречу судьбе. Сейчас все решится, он получит свое первое назначение.
- Алхар Иль Хана, в соответствии с вашим запросом, вы получаете назначение в патрульный флот Сил Света. Вам надлежит явиться, для прохождения службы на патрульный крейсер «Иль Толь Хана», по окончании месячного отпуска. Поздравляю, младший офицер, Алхар Иль Хана. И … - голос командира академии дрогнул - … Удачи сынок....
- Запас кислорода на семь циклов…
Уже скоро. Как тяжело в бессилии ждать смерти.
- Алхар Иль Хана, офицерский совет утвердил вашу кандидатуру на пост капитана крейсера. Принимайте командование, капитан Алхар Иль Хана.
- Запас кислорода на пять циклов…
Пираты вынырнули из подпространства перед самым корпусом крейсера, взвыли сигнализаторы и автоматика включила защитный щит. Только время было упущено, транспортная команда принимала снабжение, а инженеры работали на корпусе. Атаку не только не ждали, ее и прогнозировать то было глупо, боевой крейсер не представлял интереса для пиратов, так как справиться с его мощью им и целой флотилией не под силу. Однако в правилах бывают исключения, выйти на такую дистанцию из под пространственного искривления? Абсурд. Слепленный из шахтера добытчика "фрегат" неказистой формы, обладал на удивление не дюжиной маневренностью да еще и нес на себе вооружение. Пираты выпустили по сочленениям отсеков торпеды, спирально обогнули в несколько витков корпус крейсера, облепили его минами и ушли в подпространство так же стремительно, как и появились. Рассчитанные на большие дистанции орудия крейсера, не смогли причинить им вреда, это равно как стрелять из пушки по пылинке. Прожигающие магнитные мины, начиненные орарием, облепили корпус  корабля, прожигая его направленными лучами, а торпеды расчленили его на три части. Атака была спланирована четко и профессионально, а главное оригинально. Раньше такого никто не делал, да и зачем, что можно взять пирату на патрульном крейсере?
Два отсека, теперь уже мертвого крейсера, тяговый и жилой, Алхар наблюдал в свой иллюминатор, а в третьем он напрочь застрял сам. В крейсере вспыхнул пожар, языки пламени пожирали, казалось даже то, что не может гореть, а в образовавшиеся дыры, космос высасывал то, что не сгорело, заполняя образовавшееся пространство вакуумом. Связь пропала в момент атаки, коммуникационный отсек и тяговый блок, пострадали больше всего, корпус их пестрел пробоинами и те, кто в это время был на вахте задохнулись и их тела затянуло в космос. Спасательные капсулы с теми, кто успел спастись, отстреливались с частотой мысли, и через каких-то пять-шесть минут крейсер вымер.
Алхар, как и положено капитану, покидал крейсер последним, он нес вахтенный журнал и кассу корабля, садился в спасательную капсулу, лишь убедившись, что на крейсере больше не осталось живых. Орарий выжег обшивку корпуса практически в каждом отсеке и те, кто не успел надеть скафандры, погибли в первую минуту атаки.

Информатор молчал, батареи сели и звенящая тишина наполнила капсулу. Кислорода практически не оставалось, но это уже и не важно. Скоро перестанут работать отопительные элементы и вселенский холод закончит его мучения. Каждый вдох давался ему с трудом и его не хватало что бы наполнить легкие. Ничего другого больше не существовало лишь онемевшее без движения тело, и раздутая от боли голова.


Озеро, с высоты сопки, казалось меньше и дальше, а болотце Сергей не заметил, и теперь он тащился через него в насквозь промокших кроссовках. Он искал, какой ни какой островок сухого пространства, что бы разжечь костер и обсушиться. Мошкара, эти вампиры леса, пировала на открытых участках тела, а их нудный писк монотонно звучал в ушах, как реквием. От сознания по кому звучит реквием, появлялась тупая озлобленность и дикое желание поскорее выбраться. Место привала Сергей наметил давно, небольшая возвышенность среди болота, с двумя березками и валуном. 
Глубокий, и узкий ручей появился внезапно. Словно прячась в траве, змея холодной, осенней воды, прегрождала дорогу.
Пришлось чавкать вдоль ручья в поисках переправы, продираясь через кусты и постоянно гадая. Допрыгну до другого берега, или не допрыгну? Сергей с тоской смотрел на место будущего костра. Этот бугорок сухого пространства, он приметил давно, но вот добраться до него пока не получалось. Он уже смирился и с холодной водой и с ручьем и с промокшей одеждой, а вот с мошкарой, с ней он смириться не хотел. Он объявил им войну, жестокую и беспощадную. А что еще оставалось делать? Надо же как то отвечать на эту зверскую агрессию. Он их давил. Давил с упоением и злостью, давил нещадно, давил десятками, давил там, где заставал, на руках, на шее, на лице, давил с какой-то тихой радостью, испытывая наслаждение от вида размазанных трупиков на своих ладонях. Гады, ладно бы только кровь сосали, так ведь делают они это с извращенным садизмом, больно и методично вонзая свои маленькие жала в истерзанное тело, в его, кстати тело. Врезаясь с лету в глаза, заползая в уши и рот, монотонно жужжащий рой, или скорее туча, преследовал его не отступая и не опережая, словно являлся естественным дополнением тела. Истерзанные укусами места нещадно чесались и ныли.
Березка. Она нависла над ручьем и могла послужить не плохой переправой. Валуны, у ее корней поросли мхом, и хоть ручей в этом месте был не шире метра, скользкий мох и мошкара сделали свое подлое дело. Ветка выскользнула из непослушных рук, когда тело уже погружалось в ледяную воду, течение мягко завертело и понесло прочь. Вынырнув, Сергей ухватился за поросль противоположного берега, жадно вдыхая возмущенными легкими воздух. Зуд на время перестал беспокоить, хоть какая-то радость.

Каждый из нас постоянно совершает подвиги, маленькие или большие, об этом мы узнаем позже, когда осознаем то, что сделали, иногда за эти подвиги человека зовут героем, поощьряют и награждают, но чаще о них никто не узнает. Только всегда продуктом любого подвига является результат. Таким результатом для Сергея стал дымящий костерок. Костерок вяло и лениво жевал мокрые ветки и грозил почить с миром от каждого резкого дуновения ветра, или наоборот требовал срочной реанимации в виде искусственного дыхания свежего воздуха. Он постоянно чах, задыхаясь, от продукта своей жизнидеятельности, дыма. 
Но подвигом можно было назвать не то, как он все таки горел, а то, что он вообще появился. Разведенный с помощью намокшей зажигалки и из сырых палок и сучьев онемевшими от холода руками. Однако настроение поднялось. Дым отпугнул кровососов, и они стали скромнее и лишь группа смельчаков, совершало свое гнусное геройство и находило либо погибель, либо таки уносили трофейные капли теплой крови в свои закрома. Но Сергею было уже не до них, каплей больше, каплей меньше. Голый и босой, он сновал между разложенными и развешенными для просушки вещами, уклоняясь от дыма и мошкары, выискивая сухие сучья и сразу бросая их в костер, который таки все еще был, был наперекор всем законам и даже начинал весело потрескивать сквозь густой сизый дым. Согрелся Сергей больше от движения, чем от огня, но и огонь, конечно, тоже иногда присутствовал и согревал. Мысль о том, что подумают те, или тот, кто проходя мимо сейчас его увидит, подняла настроение. Хорошо, что в это время года, в сопки уже не ходят, разве правда найдется на бескрайних просторах тундры чудак, забредший в это же время, в это же место, но таковой шанс практически отсутствует. Да и вряд ли найдется врач, согласившийся сюда прийти по вызову для облачения Сергея в сухую, кстати, смирительную рубашку, так что в психушку его явно не заберут, хотя и в правилах и есть исключения, а увидит кто, да пусть смотрит.
Полярный день закончился, и сопки окутывали сумерки. Резко похолодало. Одежда немного подсохла, и Сергей дрожал уже в ней, нависнув над костром в попытке досушить ее. Пора возвращаться. Мила, наверное, уже дома и беспокоится.
Собираясь, Сергей выбрал самую сухую сигарету из выложенной на просушку пачки и прикурив от горящей палки из костра осмотрелся соображая, в какой стороне его дом. Надо идти, как он помнил, на северо-запад, но где он этот северо-запад. Ориентируясь по мху на одиноко стоящей ели, он выбрал направление, и наметив обратный маршрут по склонам ближайших сопок, бросил окурок в догоравший костер. Пора идти.
Ви-и-и-и-и-и, звук появился где-то сзади и быстро нарастал, вызывая ощущение смутного беспокойства. Ви-и-и-и-и-и, Сергей обернулся на звук, ничего подозрительного, те же сопки в серой дымке, те же деревья и низкие облака. Будет дождь отметило подсознание, он смотрел на поднимающийся из низины между сопок туман, на черноту сырого камня и бурую желтизну недавно цветущей растительности, на облака, окрашенные на горизонте в красно-бардовый цвет, ища источник странного звука.
Источник выскочил из облака и неимоверно быстро увеличивался в размерах. Он летел прямо на Сергея, волоча за собой шлейф огня и дыма. Сергей часто видел кометы и метеориты, но всегда на картинках или фотографиях, и всегда с боку, а вот в реалии, да еще когда это хвостатое чудо летит и свистит прямо на тебя? Такого он не видел. Все дальнейшее произошло в несколько коротких секунд.
Срезая деревья на верхушке ближайшей сопки, объект отпружинил от ее поверхности и, описав короткую дугу, взбороздил болото перед Сергеем, на миг, скрывшись в шипящем паровом облаке. Болотная жижа, вперемежку с кустами и травой, разлеталась в стороны, напоминая фейерверк. Подняв облако пара и фонтан жижи, объект пропал на мгновение в этом месиве, что бы сразу вырасти в паре-тройке десятков метров от Сергея. Спасаясь от столкновения, Сергей было бросился бежать и уже развернулся, но дорогу преградил ручей. Объект пролетел над головой, обдав жаром и Сергей смешно растопырив руки упал в холодные воды ручья, принявшего его как старого знакомого.

Вторая ванна не показалась холоднее, не иначе привык. Выползая на берег, Сергей был жутко зол. Догорающий костер и скудные пожитки на противоположном теперь уже берегу, как ветром сдуло, или не ветром, но сдуло, а примерно в сорока метрах, столбом клубился пар. Холодно, тело ноет, голова набита ватой и гудит. Тяжелая, звенящая, пустая тишина поглотила мир. Только звуки тягучие и противные плавали, где-то в глубинах сознания, которое впрочем, полностью отсутствовало, а звуки явно напоминали что то очень знакомое, может даже родное. Но что?
Он не знал, сколько просидел на берегу схавшись в комок, минуту, час, да это его и не волновало. Казалось, что кровь в венах замерзла, только зубы барабанили дробь, частую и громкую. Сергей посмотрел на руки, синие, со скрюченными от холода пальцами, они вызывали жалость. Он заставил мышцы напрячься, со скрежетом сжимая кулаки, по венам потекла кровь. Надо встать. Готовя тело к подъему, он напрягся и в муках выпрямлялся, голова закружилась и не удержавшись на онемевших ногах он снова рухнул в воду. На этот раз, возможно сказалась привычка, вода встретила его как родного и даже согрела тело. Тем не менее, хорошее дело практика, Сергей быстро и проворно выскочил на берег и побежал высоко поднимая ноги. Надо двигаться, мелькнула мысль. От части что бы не споткнуться о кочки и не запутаться в кустарнике, от части что бы разогнать по венам кровь, Сергей бежал как спринтер по пересеченной местности. Громко матерясь на бьющие по лицу ветки, Сергей бежал в сторону парящей в болотной жиже катастрофы пока не ввалился в облако пара и не уперся руками в горячий объект. Тепло. Озноб тряс тело впитывающее в себя спасительное тепло как губка влагу.
Объект возвышался над Сергеем в луже бурлящей болотной жижи, от чего утопающие в ней же ноги Сергея, чувствовали себя комфортно. Округлые формы объекта не имели изъяна, никакого намека на люк или иллюминатор, ничего, даже щели, стыка или вмятины. Ни оплавленного метала или деформации корпуса, ничего, что бы напоминало о перенесенной только что катастрофе. Просто огромное яйцо, мирно покоящееся на четверть в грунте. 

Все же странное существо человек. Еще не давно, каких то пять-десять минут назад он мечтал о тепле, а теперь, согревшись, он уже хотел глотка свежего воздуха, освежающего прохладой. То, что только что, было пределом мечтаний и стремлений, тот пар от кипящей болотной жижи, который он с наслаждением вдыхал полной грудью, уже противно вонял. Да так сильно, что дышать этим Сергей уже не мог и не желал. Но и отходить от теплого места ему тоже не хотелось. Там, чуть дальше от объекта, вода была холоднее и мокрые ноги Сергея не стремились шагать на холод.

Интересно, а там есть кто ни будь? Сергей постучал по корпусу, звук утонул в обшивке как в вате.
- Эй, есть кто живой? - В настороженной тишине, нарушаемой лишь сердечным набатом в его груди, слова прозвучали, словно прошедшие через усилитель. Сергей вздрогнул от их звука и прислушиваясь отступил. Несколько минут он нерешительно переминался с ноги на ногу и окончательно осмелев, поднял палку.
- Иду на контакт. – С этими словами, сказанными, как ему казалось грозно и уверенно, он стукнул по яйцу. Прислушался, никаких признаков жизни. Сергей осмелел еще больше и отстучал на борту мелодию, та-та-татата, тата-тата, та-та. Сергей стучал, но звука как то и не было, и это хорошо, мелькнула в голове мысль, вдруг кто нибудь услышит. Руки плохо слушались и по тому сильно фальшивили. Не удобно как то перед гостями из космоса, могут решить что у него нет слуха. Осмелев, он прошел вдоль яйца, ощупывая корпус свободной рукой, теплый и бархатно-жесткий, чем то напоминавший ртуть. Обходя яйцо сзади, он приостановился, перешагивая через вывороченный камень, и тут произошло нечто необычное, из яйца вытек трапик, не открылся, не подался, не выдвинулся, а именно вытек, вытек, как вытекает желе. С виду надежный и крепкий такой, трапик типа лесенки. Причем действие произошло быстро, тихо и как то обыденно, то не было ничего и вот те, нате вам, трапик, будьте любезны, не кашляйте. Сергей замер, еще бы трапик то с виду тяжелый, а вытек-то он ему, прямо на ноги, вытек и не раздавил, обтек только ноги и все. Странно. Прошло время, прежде чем он поверил, что ему не больно. Интересно. Сердце бились о грудную клетку с явным намерением вырваться и взглянуть на чудо своими глазами, хорошо что ребра крепкие. Медленно и с опаской, он вытянул ногу из обтекшего ее трапа, тягучая масса трапика, сразу затянула то место где была нога. Постояв в нерешительности словно цапля на одной ноге и ощутив всю нелепость и неустойчивость своей позы, Сергей осторожно поставил поднятую ногу на ступеньку. По идее, на этом месте, должна была бы быть хотя бы ямка, или что-то еще. Ну хоть выемка какая что ли. Поверхность ступеньки, ровная, с матовым блеском и вроде как твердая. Сергей недоверчиво топнул. Твердо. Он медленно вынул вторую ногу из ступеньки трапика и понаблюдав как затягивается место выемки ноги, поставил ее рядом с первой на ступеньку трапа. Ступенька выдержала, даже не продавилась. Забавно. Сергей слегка топнул по ступеньке. Держит. Подпрыгнул на месте. Крепкая. Топнул ногой со всей силы, и больно отбил подошву. Трапик не шелохнулся. Шаг за шагом, как зачарованный, Сергей поднимался к образованному трапиком проему в стенке яйца. В голове пронеслась мудрая мысль, "зря я это делаю", но очень уж было интересно и любопытно узнать, что там в нутри. В проеме стоял полумрак, свет туда не проникал. Последняя ступенька и ощупывая пустоту перед собой, Сергей сделал шаг во внутрь. Осторожно, всегда готовый отпрыгнуть, Сергей вошел.

Неизвестность внутри яйца, вдруг осветилась приятным матовым светом и выглядела декорацией из выставочного зала дорогого магазина декоративной отделки. Оттенок стали присутствовал в окрасе светло-голубых стен и серо-зеленого пола, в сочетании с бежевым потолком, выглядело это однако очень стильно, хоть и необычно. Небольшой, пустой отсек, примерно два на два метра, куда попал Сергей, вел в пустое помещение округлой формы, примерно шесть на семь метров с голыми стенами. Противоположный конец помещения имел вход в другое помещение где-то три на три метра, снабженное единственной здесь мебелью в виде трех яйцевидной же формы кресел стоящих в центре и образующих треугольник. Ни экранов, ни светящихся лампочек аппаратуры, ни рычажков и кнопок и самое приятное, нет инопланетян. Ни живых, ни мертвых, никого. Разочарование испортило настроение и сбило азарт. 
Может  вышли погулять? - вяло подсказала мысль и куда то пропала. А вдруг сзади зайдут? - сергей отскачил в бок и развернулся назад. Проема уже небыло. Небыло даже намека на его существование. Ровные стены приятные на ощуп и никаких изьянов. Влип. 
- Так вот как они нас воруют, - пронеслось в голове. - Что же делать? Будут ставить эксперименты, живым не дамся, тврдо решил Сергей и начал озираться сжимая в руке палку. Вот те и сходил на контакт.
Пусто и одиноко, но все же тепло и сухо. 
Обследовав все стены помещений на предмет выхода, Сергей с ногами залез в центральное кресло стараясь спрятаться за спинкой, так теплее и безопаснее ждать. Пусть идут, сразу не заметят, а у него палка. Какое никакое, но оружие.
Ждать пришлось долго. Сергея сморило.

Открыв глаза, Сергей изумлено смотрел по сторонам, это не сон.
- Доброе утро. Привет турист. На него смотрел огромный глаз! Остатки сна как рукой сняло, крик застрял в глотке, палки в руке небыло. Глаз же не моргая висел в воздухе, один, самостоятельно и СМОТРЕЛ.
- Сергей, а почему нужно желать доброго утра, не зависимо от того, когда человек проснется? – глаз ГОВОРИЛ. Говорил быстро. Тараторил. Отмечало сознание, а где то глубоко в пятках сердце искало укрытие.
- Почему ты молчишь? - тараторил глаз, - Я тебе не нравлюсь? А почему ваш мир называется Земля, земля это грязь? Эту планету следует назвать по другому, например вода, здесь много воды. Как тебе нравится Вода? Согласись вода лучше, чем Грязь? И чище как-то, не правда ли?
В сознании промелькнуло воспоминание купания в ручье и Сергей вздрогнул. - Ззе-мм-ля. – Слово выскочило, помимо сознания и воли и как то коряво и не убедительно.
- Земля это перегной, - продолжал тараторить глаз, - перегной это грязь, грязь дает жизнь микробам. Вы микробы?
Сергей молчал.
- Эй, есть кто дома?
- Чит-то??? – Сергей очнулся,  – Кто?
- Кто??? - изумился глаз. -Ты.
- Я???
- Кто?
- Как кто? Тебя интересует мое имя? Но мое имя на языке производителя ты не поймешь, а некоторые звуки даже не услышишь. У вас мое имя обозначает ..., хм ― глаз задумчиво моргнул, - компьютер, хотя это обозначение примитивно и не раскрывает сути. Более подходит Мозговой Центр, а еще лучше искусственный интеллект, а кратко я ум. Ум катера. Да так лучше. Коротко и понятно, хотя, наверное, больше коротко, чем понятно.
- Стоп. – Сергей приходил в себя и понимал что попал, только не понимал куда и на сколько серьезно. – Так, ты Ум, я Сергей. Но где я?
- Разведывательный катер, планета Земля, в системе звезды которую вы назвали Солнце, координаты … - Стены и потолок превратились в экран, на котором светились звезды и плыли планеты в трех мерной плоскости.
- Ух, ты. – Сергей изумился, а тут было чему изумляться.
- Простите. Кто УХ. Я? Я не УХ. Я Ум. Я интеллектуальный и умный мозговой центр, вот кто я. Я Ум. Ум, а не какой не Ух, а что значит Ух?
- Тихо.
- Вообще то я не кричу.
- Заткнись.
- Как? Чем? Нельзя ли уточнять выражения?
- Помолчи, я думаю.
- Думаешь? Как?
- Молча.
- Без информации??????? – в голосе звучало столько изумления, детского, наивного, что Сергей улыбнулся.
- Ладно, мне пора.
- Куда?
- Домой. – Сергей боком вывалился из кресла.
- Координаты.
- Что? Какие? Какие еще ... координаты? Я их не знаю, - он опять сел в кресло, последний вопрос о координатах поставил его в тупик, он и правда не знал не только координаты, он не знал даже своего состояния. Жив ли я? - пронеслось в голове.
- Как же ты рассчитываешь попасть туда, куда не знаешь?
- Пешком. 
Глаз приблизился в плотную к лицу и с интересом уставился на Сергея, он даже пару раз моргнул, затем подлетел к экрану, который уже показывал ночные сумерки и посмотрел туда, свет погас и Сергей поежился. Там, с наружи, ветер брызгал дождем и гнул деревья.
- Пешком не советую. - В голосе Глаза сквозила задумчивость. – На катере лучше, не знание координат не повод для самопожертвования, лети на катере, на ручном управлении.
- Это как?
Глаз смотрел на Сергея в упор, от этого взгляда защемило в груди.
Так, значит ты не умееш? Ты не пилот. – Заключил Глаз  голосом, от которого Сергею стало не по себе. Ему вдруг стало стыдно, и Сергей инстинктивно опустил глаза, в то же время какого черта, а почему я должен уметь. Да я даже машину водить не умею, да у меня и машины то нет. Обида вызывала злость и вот он уже готов драться и отстаивать свои интересы, за обиду надо платить. Кулаки сжались, взгляд исподлобья, но Глаза уже не было и Сергей завертел головой ища его.
Будем изучать. – Голос исходил из-за спины и Сергей начал было оборачиваться, но тут все, куда то поплыло, голова отяжелела, глаза закрывались, ноги ослабли. Падение смягчили руки. Не его руки, чужие, железные но мягкие. Они приняли обмякшее тело и уложили в кресло трансформировавшееся в некую лежанку. Он спал.

Когда Сергей открыл глаза, экран также показывал природу снаружи, где так же хлестал дождь и ветер гнул деревья.
- Полетели. Ты умеешь.
- Что умею? – Руки вцепились в подлокотники кресла и, Сергей с удивлением понял, что он управляет катером. Катер летит.
- Пой-ех-хали, е-ге-ей. Вперед и вверх, к бесконечности и выше. - тараторил глаз у него на плече.
- Ты бы не мог помолчать.
- Я пытаюсь тебе помочь обрести уверенность.
- Не надо, ты мешаешь мне сосредоточиться.
- Ладно, молчу. – В голосе зазвучали нотки обиды.
- Где север?
- На севере.
- Спасибо.
- На здоровье. Кушайте гости дорогие, кушайте не стесняйтесь.
Управление оказалось на удивление легким и заключалось в положении подлокотников кресла пилота. Подлокотники вверх, летим вверх, подлокотники вниз, летим в низ. Ручки джойстиков от себя, скорость выше, к себе ниже, вплоть до полной остановки. В этом случае катер висел на месте, причем левый джойстик управлял левым двигателем, а правый, соответственно правым, что позволяло развернуться на месте. Глупо надеяться, что найдется человек который не воспользуется ситуацией и не посмотрит за ширму неведомого. Сергей не был феноменом, он резко потянул подлокотники и перегрузка вжала его тело в кресло. Через секунду он отпустил управление. За прозрачными переборками-иллюминаторами была ночь. Ночь и звезды. Много звезд, яркие, большие. Казалось он висит в космосе, одинокий и беззащитный. Сергею стало не по себе, его руки механически достают из мятой, не приглядного вида пачки, успевшую и промокнуть и высохнуть сигарету и прикуривают.
- Ты горишь. – заволновался глаз.
- Что???- Сергей не сразу сообразил о чем речь.
- Горишь. – настаивал глаз.
- А, нет, - Сергей посмотрел на сигарету и успокоился – я курю- струя пены летит в лицо. – тьфу-тьфу. Сука - пена залепила лицо и лезла в рот.
- Я правду сказать слегка сомневался, не смог сразу определить нужна ли помощь или нет. Но теперь не сомневаюсь, а по чему ты дымил себя? 
Пена сползала с лица и манипуляторы глаза чем то ее обтерли. 
- Ну все, пора домой. Вперед пилот.

Огни города Сергей заметил левее, когда, поднимался вертикально вверх и теперь опустившись вертикально в низ, вертелся на месте осматривая местность. Хотя что там осматривать, океанские волны клокотали под днищем и ветер срывал с их гребня барашки пены.
- Где мы? Дома? Ты живешь в воде? –
- Мне не до шуток. Помнишь место, где мы взлетели? –
- Да – глаз удивленно моргнул.
- Лети туда – перелет по дуге и вот он родной ручей. Сергей поднял катер выше и увидел огни города, направляя катер на огни он выравнивал скорость двигателей, катер двигался зигзагом.
- А ты не боишься ПВО.
- Чего?
- Ракет.
- Каких ракет? А могут сбить?
- Конечно.
- А как же быть.
- Включи защиту. - Рука Сергея потянулась к панели и зависла, можно активировать защиту корпуса, или защиту от волновых излучений, или использовать защиту упреждением, выбор большой и он растерялся. Но главное, он все это знал!!!!
- Включи прозрачность и антирадар. Подсказал глаз. - Рука Сергея автоматически выполнила манипуляции.
- А почему ты сам этого не сделал?
- Ты пилот.
- Ага, а ты ум пилота.
- Приятно слышать, лесть страшное оружие, но я скромен и поэтому замечу, я ум катера, а у пилота должен быть свой ум.
- Лесть? Я и не думал льстить. – Сергей покраснел.
- Говоришь не искренне.
- Я хотел сказать, что ты умный.
- Странно, говоришь искренне, ты и, правда, так считаешь?
Они пролетали окраины города и что бы не сбиться, Сергей старался лететь как можно ниже, ему мешал слабый обзор.
- Обзор слабый, - произнес Сергей в слух, как бы извиняясь за свое вождение, - был бы и пол прозрачный, а то плох-хо-вид-но-оба-на!
И пол, и потолок, и стены, вдруг стали прозрачны, и это зрелище завораживало. Казалось, что он летит над домами и проспектами в кресле. Ощущение не защищенности, по телу пробежал легкий озноб.

- Ну вот, подлетаем.
- Дом, дом, где дом? - Глаз вертелся как маленький шкодливый ребенок, боявшийся пропустить, что-то интересное.
- В низу.
- Где? - Глаз метнулся к полу, и, не рассчитав, ударился о прозрачное покрытие.
- Ой.
- Аккуратней, лоб расшибешь, шишка будет.
- Шишка? – Глаз таращился на Сергея. – Как шишка?
Посадка удалась не сразу, пролетая мимо крыши в третий раз, Сергей завис таки над ней и медленно, едва касаясь ручек управления, подвел катер к чистому от антенн месту и завис.
- Не стоит ложиться на грунт, следует зависнуть.
- Поможешь.
- Нет проблем. Рас, - плоскость крыши стремительно приблизилась и катер завис в сантиметре от нее, - и готово.
- Вот я и дома. – Сергей посмотрел в умный глаз. - Слушай, я-то вот дома. А ты как?
- Ты не вернешься. – Это было сказано с таким выражением грусти, что Сергей замялся.
- Вернусь, конечно, я вернусь. Но пока меня не будет, как будешь ты?
- Буду ждать.
- Ну, что ж, тогда я пошел. – Сергей прошел через зал и вошел в коридор, Глаз летел с боку и как собачонка заглядывал ему в лицо. В том месте, где Сергей вошел в катер, была стена.
- Выпустишь меня.
- Ты вернешься?
- Почему ты сомневаешься?
- Я читаю твои мысли. Ты думаешь, о какой то девушке. Кто она.
- Чудо, - Сергей улыбнулся, - потом сам увидишь.
- Как я ее увижу, если ты не собираешься вернуться.
- Кто тебе сказал, что не собираюсь, да и она не сможет не посмотреть на тебя.
Несколько минут Глаз молчал, и Сергей начал в серьез беспокоиться, когда глаз отвернулся и полетел назад. Переборка вытекла трапиком открыв проход. Можно идти, но Сергей не в силах был сделать и шаг, простояв в проеме, он вошел в зал. Глаз смотрел в пустую переборку, отвернувшись от него.
- Пойдешь со мной?
- Я не могу, покинуть катер, он и я неделимое целое.
- Тогда подожди, поем и вернусь. МЫ вернемся.
- Ты говоришь искренне, я тебе верю. - Повернувшись, глаз посмотрел в лицо Сергея с выражением маленького щенка, которого бросают. – Я еще плохо тебя понимаю, приходи скорей.
- Сказал же приду. – Почему-то голос дрогнул. - Ну не сразу, надо ― Сергей замялся, - поесть и поспать.
- Зачем есть и спать?
- Ну, - Сергей задумался, - мы так устроены.
- Это можно делать здесь?
- Наверно можно, но не сейчас.
- А когда?
- Мы что нибудь придумаем.
- Я буду ждать.


Сергей и Мила, так уж получилось, жили на съемных квартирах. Своим жильем не обзавелись, оба после разводов остались без жилья. Рассчитывать не на кого, а купить свое жилье никаких денег не хватит. В этот рас они снимали квартиру на девятом этаже панельного дома, как раз возле лестницы люка на крышу. Сколько было неудобств от такого соседства, но теперь подобная близость оказалась как нельзя кстати, меньше лишних глаз и вопросов. Спускаясь по ступенькам чердачной лестницы, Сергей нажал на кнопку звонка. Тот час за дверью послышались приближающиеся шаги, Мила не спала, ждала, и теперь стоя на пороге в домашнем халате с укором разглядывала его. Сергей осмотрел себя, мятый, грязный он выглядел не по-походному.
- Где ты был, ты время видел?
- Телефон промок, не работает.
- А рюкзак где.
- Потерял, вернее поменял.
- Заходи, поменял, на что? Горе ты мое, мокрое. Раздевайся, все в стирку и быстро мыться.
- На космический корабль. Можно меня тоже в стирку?
- Тебя в первую очередь.
- А хлорочки насыпешь?
- Я тебя ей засыплю, с горочкой. - Мила прижалась к Сергею – знаешь о чем, я думала? – голос дрогнул, по щекам покатились слезы и Сергей целуя, слизывал их, приближаясь к губам. Милая, милая Мила.

Поцелуй снял напряжение, и уже сидя в ванне, Сергей рассказывал ей свое приключение, Мила молча слушала, намыливая его тело. Когда рассказ подошел к месту обучения и полета, Мила споласкивала его. – Закрой рот, пилот, а то вода зальется.
- Я не вру, фу, - вода попала ему в рот, - я вправду.
- Вправду вправду, только ротик закрой, воды налью.
- Так, все ясно с вами, - Сергей вылезал из ванны. – А если я докажу, тогда что?
- Что ты докажешь, - Мила взяла полотенце и обтирала его тело.
- Я могу, показать его тебе.
- Кого?
- Глаз, он на тарелке.
- Глаз на тарелке? Заманчиво.
- Так, все, идем.
- Куда? Халат одень.
- На крышу. – Сергей накинул халат и обнял Милу.
- На звезды смотреть? Пасмурно, не видно, а целоваться холодно. – Мила лукаво улыбалась. - Может, поедим, а? Космонавт. Все стынет.
Я покажу тебе звезды так близко, что сможешь их потрогать, идем скорее. – И взяв ее за руку, он потащил ее к дверям. – Мы не долго, такие звезды ты еще не видала. Я подарю тебе их.
Зачем они мне? - Мила вяло сопротивлялась.
Тогда одну. Одну возьмешь?
Одну? Одну можно, - с улыбкой согласилась Мила.